Этот рассказ написан мной под влиянием увлечения  Татьяны из Благовещенска лошадьми. В то же городе проживает и Людмила, которая сделала иллюстрацию к этому рассказу. Так уж получилось с жизни, что каждая из них сначала виртуально познакомилась со мной, а потом  уже друг с другом. Я рада, что это знакомство состоялось, что дружба продолжается и что в маленькой доле но все же поспособствовала, что двое людей, живущих в одном городе стали друзьями.
Этот рассказ хочется посвятить всем виртуальным друзьям. Среди множества знакомых в Сети тоже бывают настоящие друзья, которые понимают тебя с полуслова и дышат с тобой в унисон. Татьяна - одна из них. Поэтому, публикуя рассказ на сайте 7 июля, в день ее рождения, мы с Людмилой от всех души желаем ей всего самого наилучшего, а всем читателям - обрести настоящих друзей как в реальной жизни, так и в виртуальной.

Друзья.

 

Маленькая конюшня была одним из любимых мест Джейн в имении отца. Он почти постоянно был занят работой, поэтому каждая редкая  конная прогулка с дочерью, становилась для нее праздником. А когда то он был отличным наездником!  Худенькая, угловатая девчушка, с рыжими, как у матери, непослушными кудрями и крупными веснушками на бледном личике проводила с лошадьми все свое время. Их  было четыре. Гнедой конь Фрегат принадлежал лично отцу и славился строптивым норовом, поэтому подходить к нему Джейн категорически запрещалось, впрочем, как и всем остальным членам семьи и прислуги, кроме молодого метиса Майкла, который способен был обуздать и подчинить себе любую лошадь. По округе ходила легенда, будто бы он  был воспитан подобно Маугли, только не стаей волков, а табуном диких  лошадей. Это была неправда, но с годами, обрастая подробностями, история стала столь захватывающе-романтической, что и сам Майкл в нее  почти поверил и не упускал случая рассказать кому-нибудь в местной пивной, куда ходил вечерами каждую пятницу. Этот восемнадцатилетний парень  и обучил Джейн почти всему, что умел сам. Когда она садились в седло позади Майкла, обхватывала его загорелую спину худенькими ручками и вдыхала запах мужского вспотевшего тела, то внутри зарождалось совершенно новое чувство, может быть самой первой в жизни платонической любви.  В свои 12 лет девочка прекрасно чувствовала себя на лошади, как в седле, так и без него. Серая в яблоках кобыла Мальва принадлежала матери Джейн. Но та не могла прожить вне города больше двух дней, поэтому Мальва хозяйку видела редко.. Их дети-погодки, если так можно выразиться о лошадях - Марихуана  и Фараон были совсем молодыми и необъезженными. Первой родилась кобыла и была подарена старшему брату Джейн  Джорджу, которые тоже не слишком жаловал загородную жизнь,  появляясь в имении набегами в компании длинноволосых молодых людей, так, что для тех, кто знал Джорджа, столь странная кличка для лошади вовсе не казалась странной.
А Джейн здесь нравилось. Можно было любоваться закатом в степи, а рассветом на лесном озере. Она просто обожала и ужасно баловала своего любимца, двухлетнего  жеребца Фараона, и если бы он был чуть-чуть поменьше размером,  хотя бы с большую  собаку, непременно на рассталась бы с ним даже ночью, уложив в свою постель,  где уже имели свои уголки толстый  кот Маркиз и капризная  такса Берта. Каждое утро, во время завтрака, девочка находила повод, дабы  отвлечь чем-нибудь внимание домашних и спрятать в карман пару сдобных булочек для коня. Отец лично следил за рационом всех лошадей и их ежегодное содержание обходилось ему недешево. Но Джейн видя,  как радуется ее любимец при виде лакомства, все равно нарушала запрет отца и  бежала в конюшни с угощением. Ей казалось, что Фараон понимает каждое ее слово, только сказать по человечьи ничего не может. И она искренне верила, что все животные разговаривают друг с другом и понимают язык друг друга, что они такие же умные как люди, а может быть даже умнее, потому что добрые и никогда не бросят в беде. Она  помнила, как однажды, переоценив свои возможности отпустила повод на скаку  и свалилась в заросли колючего репейника. Фараон тут же остановился, виновато переминаясь с ноги на ногу, склонил голову над плачущей от боли и досады Джейн и как пес начал зализывать теплым языком царапины на детских ногах. Он был еще почти жеребенком и запросто мог убежать домой, оставив ее  в беде одну.  Но на сделал и шагу, пока  девчушка не поднялась с земли. А  когда, она, прихрамывая, шла пешком назад, медленно брел рядом, стараясь не выбиваться  вперед.
А мальчишки из школы запросто могли бы бросить ее в колючках одну, лишь крикнув "Джейн, худышка, догоняй.!"
 Она была права. Фараон действительно понимал все, что говорили люди и звери  и умел говорить с последними.. Он беседовал не только с другими лошадьми в конюшне, но и со всеми обитателями ближайших  полей и лесов. Был у него и необычный для лошади  друг. Лягушонок Фрогги. Фрогии родился тут же, в овраге, позади конюшни и считал поле, изрытое лошадиными подковами родным домом. Он по дрожанию земли мог определить как далеко находится копыта, кому они принадлежат, и стоит ли прятаться, уступая дорогу, а по ржанию настроение каждого из обитателей конюшни и даже его всадника. Лягушонок бы достаточно молодым,  веселым и добрым. Вместе в Фараоном они часто смотрели на закат и ждали дождя. Дожди здесь шли не очень часто, особенно летом, поэтому их всегда ждали, и люди, и звери.
Джейн о Фрогги ничего не знала. Он был таким  крошечным и по сравнению с другими обитателями конюшен, совсем незаметным. Но Фрогги знал Джейн. А по рассказам друга, она казалась ему  настоящим Ангелом. По крайней мере, когда говорили об ангелах, он уверен был в том, что выглядят они точно также как Джейн.
Как и у всех  настоящих друзей, у Фрогги и Фараона был свой маленький секреты.. Так уж получилось, что весельчак Фрогги ужасно боялся высоты. Он совершенно не страшился глубин, которые лежали ниже уровня земли, мог прыгнуть в любой овраг и выбраться назад, но запрыгнуть на самый небольшой камушек или кочку, для него было огромным испытанием. Он зажмуривал глаза, долго собирался с духом, но так и не преодолел высоты большей, чем десять сантиметров от земли. Фараон же, как и его бабушка,(которая никогда не участвовала в соревнованиях) наоборот боялся ям и оврагов, любых углубленных  препятствий, которые представлялись ему бездной, особенно если в них была вода... Он часто мечтал, как станет большим, как вырастет Джейн и они вместе станут чемпионами, но каждый раз, вспоминая про свой ужас, понимал, что мечты так и останутся мечтами, и ему, как и бабушке придется служить только для развлечения гостей, чтобы катать их по окрестностям до самой своей старости. Он тоже зажмуривал глаза перед каждым овражком, набирал в легкие побольше воздуха и пытался взлететь, но  все время останавливался за один шаг до препятствия. Джейн делала вид, что не замечает боязни своего друга и все время выбирала дорогу, где не было причин для волнения. Она позволяла ему считать это обстоятельство своей тайной.
Вечерами Фараон пытался объяснить Фрогги, как это здорово стоять на вершине холма и смотреть вниз, что в высоте нет ничего страшного, она прекрасна и завораживает. А Фрогги в ответ доказывал другу, что нет ничего пугающего в ямах с водой. А в жару там прохладно и очень даже  приятно. Так проходил день за днем, но ничего не менялось. И не изменилось может быть, если бы однажды Джейн не прибежала к Майклу счастливая и возбужденная. Такой ее Фараон еще не видел. Голубые глаза искрились, кудри переливались на солнышке, а веснушки горели скакали  на щеках, как солнечные зайчики. Оказалось, что впервые в ближнем  городе будут детские конные соревнования, участвовать в которых смогут и девушки. Главные приз - новое кожаное седло ручной работы с серебряной отделкой. Участвовать могут все желающие, на любых лошадях. Мэр города , большой ценитель лошадей, решил посвятить этот праздник дню рождения свой дочери. Она с детства  тяжело болела и не могла сама сесть на лошадь, но очень любила этих животных. Джейн один раз видела Мари в магазине, где продавались открытки и значки с изображением лошадей. Она тогда  заметила, что правая рука девочки совершенно не подвижна и передвигается она с трудом, но не знала, что это дочка Мэра, и болезнь столь серьезна.
Джейн загорелись идеей принять участие в этом празднике. Отец сначала был против, опасаясь, что дочка еще молода, а Фараон   не привык к обществу чужих людей и лошадей, но, видя, как глаза дочери наполнились при первых же его словах возражения слезами, не смог устоять.
Он прекрасно знал повадки каждой из своих лошадей, поэтому предложил Джейн подготовить к соревнованиям Марихуану, так как Фараон панически боится ям с водой и это уже бесперспективная лошадь. Но Джейн наотрез отказалась. Хозяин даже не ожидал от хрупкой дочери такой твердости.
-Нет! Я буду только на Фараоне! Мне не нужна победа. Я хочу  просто быть на этом празднике. Я обойду все ямы и рвы, мне не нужны призы, я не боюсь, что будут смеяться надо мной. Пусть думают, что это я боюсь прыгать, а не Фараон. Но или я поеду с ним или не поеду вообще. Джейн даже притопнула ногой, чего раньше в общении со старшими себе не позволяла.
-Ну что ж, ты уже большая, можешь принимать такие решения сама. Попробуй. У тебя есть еще неделя. Может быть вам с Майклом и удастся что-то изменить. За лесом есть подходящий овраг с ручьем, попробуйте потренироваться там. Я вернусь в субботу. Я позвоню мэру сам и попрошу включить тебя в число участников. Надо попросить Маргарет сшить тебе новый костюм. Я хочу, чтобы моя дочь была самой элегантной наездницей.
Отец с дочерью говорили на веранде и Фрогги, по привычке выискивающий под досками ступенек жирных червяков, слышал все от начала и до конца. Забыв про добычу, он помчался поделиться новостями с Фараоном. Тот и так уже не мог уснуть вторую ночь, с тех пор как увидел сверкающие глаза Джейн. А теперь радостные новости Фрогги повергли его в полное уныние от неверия в  себя.
Так и вышло.. Сколько не пыталась Джейн преодолеть овраг за лесом, сколько не уговаривала и не ласкала коня, чуть было сама не перепрыгнула препятствие, чтобы показать, что это не страшно, так ничего и не добилась. Может быть стоило быть более жесткой и  взять у руки плеть, но она и допустить не могла мысли о том, что кто-то может сделать ее коню больно. Да и Майкл никогда не позволял себе такого. Потреплет лошадь за гриву, пошепчет что-то на ухо и как заколдует. Но с Фараоном и ворожба Майкла не помогла. Конь вставал как вкопанный перед оврагом и не мог сделать ни шага вперед. -Ну ничего, - успокаивала она любимца. Не будем прыгать. Ты только не волнуйся. Наверняка что-нибудь придумаем. Ты такой красавец! Все будут тобой любоваться и никто ничего не заметит. Подумаешь, овраг!
Настала суббота. Отец вернулся из города, Маргарет тут же вручила ему новый костюм для дочери, и Джейн сразу же прибежала похвастаться Майклу и Фараону. Майкл заулыбался и защелкал пальцами в знак одобрения. По-моему именно сейчас он заметил, что перед ним уже не ребенок, а молодая леди.  Фараон тоже попытался, как  мог, выразить свои восхищение.
А вечером он окончательно пал духом. До соревнования оставалась одна только ночь. Может быть сказаться больным? Но как можно? Джейн так ждет праздника.
-Что же мне делать?- спрашивал конь у маленького зеленого приятеля. Я подведу милую Джейн. Я не смогу прыгнуть. Я боюсь. Я не смог сделать это здесь, на родной земле, без посторонних глаз. Мне все время кажется, что я упаду в яму и больше никогда не поднимусь. Ведь лошадь со сломанной ногой уже никому не нужна и лучше умереть. Бедная Джейн. Она достойна сидеть  в этом шикарном седле, только я не достоин носить его на  своей спине. Почему я такой? Лучше бы я родился лягушкой.
-Я знаю как преодолеть твой страх! - вдруг сказал Фрогги. Пойдем к оврагу! Я покажу!
Он радостно запрыгал по тропинке в сторону оврага. Фараон, ничего не понимая, склонив голову, поплелся  за ним, осторожно, чтобы случайно не наступить.Большой и сильный конь выглядел таким беспомощным, будто бы вся его жизнь зависела в этот момент от маленького лягушонка.

продолжение